Жернова истории - Страница 97

– Во-первых, нужно организовать обмен между всеми ведомствами, собирающими информацию, имеющую в той или иной мере разведывательный характер. С ходу могу назвать ОГПУ, разведывательное управление РККА, НКИД, НКВТ и Коминтерн. Разумеется, этот обмен должен вестись при соблюдении правил конспирации, чтобы не скомпрометировать ценные источники. Во-вторых, хорошим источником информации могут быть журналисты, аккредитованные за рубежом. И для этого, кстати, совершенно не обязательно превращать их в агентов. Гораздо эффективнее действует установление взаимно доверительных отношений. В-третьих, со всеми советскими гражданами, выезжающими за рубеж в командировки или в иные поездки, надо проводить инструктаж о необходимости сообщать в ОГПУ ставшие им известными сведения, имеющие политическое, военное или экономическое значение. Только не следует идти здесь бюрократическим путем, например выдавая им соответствующие памятки. Если такого рода бумажка засветится за границей, вреда будет больше, чем пользы.

Начальник ИНО торопливо строчил в блокноте, не отрываясь. Ладно, сделаем паузу – в конце концов, он же не профессиональный стенограф. Выждав минуту-другую, возвращаюсь к теме:

– Кроме того, необходимо поставить на профессиональную основу обработку информации из открытых источников. Вы наверняка пользуетесь такими источниками, но этому занятию надо придать систематический характер. Причем для этого не нужно ни профессиональных агентов, ни конспиративной техники. Этим могут заниматься и наши люди, вполне легально работающие за рубежом, – те же журналисты и сочувствующие нам иностранцы, в том числе члены зарубежных компартий. Даже в странах с крайне неблагоприятным политическим режимом такого рода занятие влечет за собой относительно меньший риск.

Трилиссер скептически качнул головой:

– В открытых источниках редко бывает полезная для нас информация. Работы много, а улов – мизерный.

– Напрасно вы так думаете! – горячо возражаю ему. – Речь не идет о том, чтобы вылавливать случайно попавшие в прессу сведения секретного характера. Речь идет о полноте освещения обстановки в той или иной стране. Для этого надо просеивать национальные газеты, но равным образом и местные, журналы, в том числе профессиональные, книги, в особенности разного рода справочники. Пользуясь этими источниками, следует постепенно накапливать материал, характеризующий военные расходы и состояние вооруженных сил, экономическое положение, уровень благосостояния и настроения различных слоев населения, составлять характеристики на политических деятелей, представителей генералитета и офицерского корпуса, крупнейших предпринимателей, виднейших ученых и инженеров. В общем, на этой основе должны быть созданы обширные картотеки и досье, которые в сочетании с агентурной разведывательной информацией будут давать очень полную и объемную картину.

Слово за слово, и проговорили мы довольно долго. Наконец, уставший от этого разговора донельзя, произношу:

– Ну, Михаил Абрамович, выжали вы меня досуха. Так что дальше, если что вам покажется дельным из этих идеек, – разрабатывать их придется уже без меня. Вряд ли что смогу добавить к уже сказанному. – Однако совсем подводить черту под своим контактом с Трилиссером не хочется, и на всякий случай делаю оговорку: – Впрочем, вот по направлениям ведения экономической и технической разведки я, наверное, смогу вам кое-что время от времени подсказывать.

Вполне ожидаемо начальник ИНО попытался уговорить меня помочь в качестве внештатного сотрудника с организацией предполагаемого аналитического отдела. Вяло отнекиваясь, тем временем лихорадочно размышляю: стоит ли его предупреждать о появлении к началу октября в руках рижской резидентуры SIS (MI-6) документа, который 25 октября будет обнародован в газетах «Таймс» и «Дейли Мейл», получит известность как «письмо Зиновьева» и приведет к поражению лейбористов на выборах? И надо ли говорить ему о вероятном провале попытки восстания, организованного Компартией Эстонии в декабре этого года в Таллине?

Предположим, выложу все, что знаю, о подготовке фальшивки под названием «письмо Зиновьева». Но, помимо того что передо мной будет поставлен вполне законный вопрос, откуда мне все это известно, есть и другая проблема: а какой это даст результат? Нет никаких гарантий, что ОГПУ удастся немедленно и полностью парализовать деятельность многочисленных изготовителей антисоветских подделок, зарабатывающих этим на жизнь. Если такая фальшивка нужна, она, скорее всего, появится.

Может быть, следует сработать на опережение иначе? Негласно предупредить в середине октября правительство Его Величества, что Советскому правительству известны следующие факты. В руках майора Десмонда Мортона, руководителя Секции V разведывательной службы MI-6, находится фальшивый документ, якобы подписанный Григорием Зиновьевым. Несмотря на то что Мортону известно о подделке, он выдает это письмо за подлинник, ссылаясь на агента в Коминтерне, который передал это письмо рижской резидентуре MI-6. Однако в действительности рижская резидентура не располагает таким агентом. Письмо на самом деле исходит из антисоветских эмигрантских кругов в Берлине, где свила себе гнездо целая шайка (Дружеловский, Гуманский, Зиверт, Орлов, Гаврилов и другие), специализирующаяся на торговле фальшивками такого рода. Это обстоятельство хорошо известно резидентуре MI-6 в Берлине, почему она и отвергла попытку всучить ей аналогичное письмо. Однако, невзирая на явно сомнительное происхождение «письма Зиновьева», майор Мортон ознакомил с ним своих друзей-консерваторов из правительственных кругов. В результате руководитель северного департамента Форин Оффис Джей Дон Грегори планирует передать текст письма для публикации в газеты прямо накануне выборов, с тем чтобы не дать времени на опровержение фальшивки и тем самым отобрать голоса у лейбористов.